Родословная города

Первое письменное упоминание о Кадоме находится в Никоновской летописи под 1209 годом. С него и принято вести отсчет существования города. Несомненно однако, что основан он значительно раньше, когда в этих местах появилось пришлое славянское население, осевшее на Мокше - самом крупном притоке Оки, важном торговом пути.

Упоминается же Кадом летописцем в связи с убийством в городе рязанского тысяцкого Матвея Андреевича. Существует несколько версий, которые выдвинули, объясняя причину этого убийства, историки в разное время, - попытка рязанцев захватить тогда еще мордовский Кадом; стремление усмирить непокорных жителей города, сражение рязанских дружинников с булгарами, а, может быть, с половцами. Но что бы ни стояло за гибелью тысяцкого - Кадом в начале XIII века был уже довольно важным торговым, административным и сторожевым пунктом на восточных рубежах Рязанского княжества, где, по свидетельству археолога Н.В.Говорова, уже в XII веке соприкасались и переплетались поселения славян и мордвы.

Но Кадомский край в это время - не только место добрососедских контактов и торговых отношений, но и арена довольно ожесточенной борьбы за обладание мордовскими землями, которую вели русские княжества с местными мордовскими племенами, а также с булгарами и половцами. Волжские или камские булгары хозяйничали тогда на средней Волге, но часто оказывались на Оке и ее притоках отнюдь не с мирными целями. В 1088 году они взяли и разграбили Муром, в 1155 году опять напали на муромскую и рязанскую землю. Не раз переходили границы русских княжеств, особенно Рязанского, и половцы. Но и русские князья не оставались в долгу, раз за разом предпринимая походы на булгар. После очередного, в 1205 году, булгары, не желая терять свое влияние на нижней Оке и Мокше, попытались взять реванш и в 1209 году вновь напали на Рязанскую землю, но потерпели поражение.

Некоторые историки предполагают, что в этом походе Кадом из-за выгодных, давно сложившихся торговых отношений с булгарами стал на их сторону, хотя и был в то время уже передовым рязанским форпостом на востоке. И чтобы проучить вероломных кадомчан была послана рязанская дружина под руководством Тысяцкого Матвея Андреевича.

Древний Кадом с давних пор привлекал внимание как профессиональных историков, так и краеведов. Многие из них пытались выяснить происхождение названия города. Видный русский историк В.Н.Татишев считал, что происходит оно от арабского слова «ходим» или «кодим», что в переводе означает «стража». Ведь город был укрепленным оборонительным пунктом на восточных рубежах славянской колонизации. А придти это слово могло от камских булгар, которые вели в XI-XII веках оживленную торговлю по Волге с Востоком, а по Оке и Мокше - со славянами и собирали дань с мордовских племен. Последний председатель Тамбовской губернской ученой архивной комиссии А.Н.Норцов, который побывал в Кадоме и его окрестностях в 1901 году и собрал богатый археологический, этнографический и архивный материал, полагал, что название города свидетельствует о каком-то горестном событии: в переводе с мордовского «кадома», «кадонь» означает нечто потерянное, оставленное. Таким оставленным было Старокадомское городище - мордва, постепенно вытеснялась славянами и была вынуждена переселиться подальше от беспокойных соседей, в более безопасное место, на Пургасовскую гору. Некоторые историки предполагали, что словом «кадома» мордовские племена называли участок земли, не доступный большой воде во время паводков, и на таком месте как раз возникло древнее мордовское поселение, которое позднее перешло к славянам. Однако эта версия маловероятна: таких участков в мордовской пойме Мокши было много, причем более возвышенных, чем Старокадомское городище.

Не представляется убедительной и версия Д.Батманова, связывающего название с глаголом «кадомить» - «слоняться без дела, ходить из дома в дом», найденным в словаре В.Даля. Эти действия Д.Батманов приписывает Мокше, которая, по его словам, «в нижнем течении сравнительно часто меняла свое русло». Возможно, и действительно меняла, но, как поясняет В.Даль, глагол «кадомить» бытовал лишь в оренбургских и саратовских говорах, а, как известно, диалекты возникли позднее XIII века. К тому же, когда Кадом уже существовал, саратовские и оренбургские степи все еще были «диким полем», без постоянного, оседлого, населения.

Итак, до сих пор не установлено, почему древний город называется Кадомом.

О времени перенесения города на новое место тоже нет единого мнения. Одни считают, что это произошло еще до нашествия татар, когда существовала Пургасова волость и были частыми стычки между рязанцами и мордвой, а Пургасово городище представляло большую опасность для рязанской крепости. Оно находилось всего в 30 минутах ходьбы, на горе, что давало возможность его обитателям в любое время неожиданно появляться у кадомских крепостных стен, а в случае отхода быстро укрываться на своей неприступной высоте. Чтобы обезопасить себя, кадомчане перебрались подальше от Пургасова городища, на высокие песчаные холмы, которые и сейчас существуют в центре города. Другие полагают, что город переместился где-то в XIV-XV веках, а то и позднее, - при малолетнем царе Иване IV в регенство его матери Елены Глинской: как раз тогда, в 1536 году был перенесен на более возвышенное место ближайший сосед Кадома, город Темников.

Удивительно, как авторы этих версий, безусловно, знакомые с различными материалами, касающимися Кадома, не обратили внимания на несколько интересных документов, из которых явствует, что Кадом сменил местоположение не раньше XVI века.

Прежде всего это указ царя Алексея Михайловича и грамота Приказа Казанского дворца от 1652 года, подписанная дьяком Томилой Перфильевым. Согласно этим документам все старокадомские земли передавались Старокадомскому мужскому монастырю, незадолго до этого построенному черным попом Ионой и «вкладчиком Гришкой Ивановым с товарищи». В грамоте уточнялось, что за монастырем должны быть записаны земли, которыми «старокадомские помещики и как до помещиков старокадомские посадские люди, пушкари и затинщики владели».

На основании указа кадомский воевода Алексей Шишкин дает монастырю «отказные выписи», где говорится: «Отказано безоброчно Троицкой Старокадомской пустыни четвертная пашня и всякие угодья, как наперед того владели старокадомские помещики, мурзы и татаровя, и как преж тех мурз и татар владели кадомские посадские люди, пушкари и затинщики». И в приправочных книгах Афанасия Нормацкого содержится напоминание, что старокадомскими землями до татар владели посадские люди, пушкари и затинщики.

Итак, пожалованные монастырю земли, некогда принадлежали горожанам и, конечно же, находились вблизи города. Передать их татарам, в награду за службу царь мог лишь тогда, когда они сделались пустошью. Кадомчане оставили их, потому что переместились на новое место. А произошло перемещение до 1614 года - этим годом датируются записи Афанасия Нормацкого, в то время владельцами старокадомских земель уже были мурзы.

Однако обосновался на новом месте город и не раньше XVI века, поскольку в середине XVII века горожане еще хорошо помнили, где находились их прежние угодья.

В 1656 году кадомский воевода Михаил Кобяков поручил подъячему Кадомской съезжей избы Ефиму Кириллову уточнить на местности границы земель, пожалованных Старокадомскому монастырю. При этом он рекомендовал взять понятых из Кадома: «попов и посадских людей, пушкарей и затинщиков, и других чинов людей Кадомского уезда»,- которые могли бы указать межевые знаки своих бывших владений. И понятые нашли межевые знаки. Подъячий сообщил: «...на броду на большой дороге поставлен столб дубовый, а под ним сысканы уголье, а с той грани от столба от броду от корца от большой дороги под Енгазиным на Старой Лисе на дубу две грани вверх по Лисе речки...». В этом же донесении воеводе он указал, что монастырь был пожалован «полем под Енгазиным, пашнями и лугами по речке Лисе, да по речке Еремше и мельницею и лесом за речкою Лисою, и озерами Глушицею и Кривым и Кочергою и речкою Еремшою, рыбными ловлями и сенными покосы и всякими угодьи, которые прилегали к Старокадомскому городищу, и откупной перевоз на реке на Мокше».

И все доставалось монастырской братии «на пропитание безоброчно». Всем же прочим пользоваться этими богатствами природы царская грамота запрещала, «чтобы им игумену с братиею и монастырскими бобылями от сторонних людей разорения никакого не было». Привилегированное положение монастырей объясняется тем значением, какое придавалось их миссионерской деятельности, оказывающей государству помощь в колонизации края и насаждении в нем христианства.

То, что Кадом был, перенесен на новое место в XVI веке, подтверждают и два частных документа: челобитная XVII века и купчая конца XVI века. В челобитной владельцы земель, лежащих близ Кадома, Гришка, Неверка и Федька Степановы Вировы жалуются, что «ныне де по той вотчине ходить им не почему и медвяный оброк и куничный и есашный и пошлины им платить стало не из чего, потому что средь той их вотчины построен Кадом город и в той их вотчине кадомские градские и уездные люди живут и всякой лес красной и дубовой дальный, верхометной сосны рубят и всяких зверей бьют и пчелы держут и тое де их вотчину насильством своим разорили без остатку и чинят тесноту». В купчей кадомской мордвин перечисляет: «Продал я бортный ухожай со всяким зверем с лесовым, и с медведем, и с волком, и с лисицей, и с куницей, и с белкой, и с рыбной ловлей, и с бобровою, и с польскою пахотою, и с покосы, и переви и со всякою птицею». Продажу такого богатого владения можно объяснить тем, что хозяина его так же, как и братьев Степановых детей Вировых, начали теснить новые соседи, жители переместившегося Кадома.

Все эти документы дают основание не только предполагать, но и утверждать: Кадом оставил свое прежнее место в XVI веке.

В.Г.МИЛОВАНОВ
Кадомский край. Рязань 1994 г.