Засечная черта

Во время татаро-монгольского нашествия Кадомский край подвергся новому испытанию. В русских летописях говорится о завоевании мордовских земель, которые лежали на пути ордынцев к Рязани, лишь в 1239 году, когда начался уже большой поход Батыя на запад и был взят Чернигов: «И по зиму взяша татарове мордовскую землю и Муром пожгоша и по Клязьме воеваша... бысть пополох зол по всей земли, не видяху и сами кто где бежит». Однако иностранные авторы утверждают, что случилось это раньше. Так, Рашид Эд-Дин сообщает, что «по завоевании камских болгар в 1236 году сыновья Батыя - Урда и Берка напали на мокшу и буртасов и в малое время овладели ими». Эту же дату называет и венгерский монах-путешественник Юлиан, совершивший в 1236 году путешествие в Булгарию. Узнав о разгроме булгар, он остановился на окраине Владимиро-Суздальского княжества. От перебежчиков ему стало известно, что татаро-монголы «напали на царство мордвинов. Там было два князя. Один князь со всем народом и семьей покорился владыке татар, но другой с немногими людьми направился в весьма укрепленные места, чтобы защищаться, если хватит сил».

Непокорившийся князь - по-видимому, Пургас, и бежал он, вероятно, в сторону Нижнего Новгорода который еще не был захвачен ордынцами. Должно быть, он организовал выступление против татар, как только они ушли дальше. М. Г. Сафаргалиев в работе «Борьба мордовского народа с татарским игом» пишет: «возможно, инициатива выступления против татар принадлежала мордовскому князю, бежавшему на север в 1236 году, который, воспользовавшись уходом татар на юг, поднял знамя восстания, распространившегося далеко за пределами Мордовии».

Это движение было настолько опасным для татар, что заставило Батыя приостановить поход и часть сил направить на усмирение мордвы и булгар. Видимо, восстание было успешно подавлено, поскольку после 1239 года ни в одном письменном источнике каких-либо упоминаний о мордовских князьях нет. Надо полагать, их уничтожили. Описывая поведение татар, Юлиан отмечал: «Во всех завоеванных царствах они без промедления убивают князей и вельмож, которые внушают опасения, что когда-нибудь могут оказать какое-либо сопротивление».

После окончательного покорения мордва, как и все другие завоеванные народы, стала нести военную службу на стороне татар и участвовала во всех их завоевательных походах, о чем не раз упоминали русские летописи. Так, на стороне ханского войска мордва выступала в 1319 году во время похода татар на Тверь и через 20 лет участвовала в походе хана Узбека на Смоленск. Предводителями мордовских воинов во всех походах были свои князья. В 1377 году во время битвы на реке Пьяне «князи мордовские» тайно известили татар о расположении русских дружин, за что нижегородцы разорили мордовские земли, «множество же живых лучших плен взяли».

Однако эти сведения не дают основания считать, что все мордовские племена смирились с господством татар и безропотно сносили иноземное иго. Немало мордвы укрывалось в лесах, снова возвращаясь к охоте и звероловству.

Археолог Е. И. Горюнова обследовала с экспедицией в 1939 году древнемордовское селище близ села Кураево и Теньгушевское городище и установила, что в XIV-XVI веках мордовские поселения были двух видов.Первый — небольшой родовой поселок, лесной хутор, заимка или зимница, где обитало несколько семей. Жильем им служили полуземлянки квадратной формы, но кое-где имелись и наземные бревенчатые срубы с плоской крышей и глинобитным очагом. Хозяйство в таком поселке было земледельческо-скотоводческим, в его самых примитивных формах. Большое значение для жителей еще имели охота и бортничество. В обиходе была уже посуда, керамика ручной, местной, вылепки, а также татарская и русская. Поселения такого типа располагались группами на расстоянии 250—750 м друг от друга.

Второй вид — более развитой поселок, жители которого были связаны не только родственными, но и соседскими отношениями, присущими сельской общине. Жильем им служил бревенчатый дом с глинобитным очагом. В качестве тягловой силы использовалась лошадь. Посуда у обитателей таких поселков была не только вылепленной руками, с грубыми толстыми стенками, но и сделанная с помощью гончарного круга.

Видимо, с подобными поселениями познакомился австрийский посланник Герберштейн, посетивший Россию в первой половине XVI века. В книге «Записки о московских делах» он пишет: «Мордвины живут в селах, разбросанных там и сям, возделывают поля, питаются звериным мясом и медом, изобилуют драгоценными мехами; это очень сильные люди, ибо они часто храбро отражали от себя даже разбои татар, почти все они пехотинцы, замечательные своими длинными луками и отличаются опытностью в стрельбе».

В XIII веке татарские феодалы-кочевники, искавшие хорошие пастбища для своего скота, начали закреплять за собой мордовские земли в Мещере и оседать на них. В 1298 году один из татарских князей Ширинских, Бахмет Усинов сын, захватил территорию на Цне и нижней Мокше и создал свое небольшое княжество. Но оказался под сильным влиянием живущего рядом русского населения, так что родившийся у него сын Беклемиш принял крещение и стал зваться Михаилом. Он построил церковь в Андрееве-городке и крестил там своих людей. Где был этот Андреев-городок пока не выяснено. Одни историки предполагают, что он находился в Кадоме на Преображенском холме. Другие считают: что он располагался близ города, на месте нынешнего села Преображенка.

Внук Беклемиша-Михаила, Юрий Федорович, стал известен как храбрый воин. Во время Куликовской битвы он выступал со своим полком на стороне Дмитрий-Донского и пал на поле боя.

Дмитрий Донской купил северо-восточную часть Мещеры у крещеного мордовского князя Александра Уковича и в 1382 году, заключив с рязанским князем Олегом письменный договор, в котором точно устанавливались границы обоих княжеств в Мещере. Кадомский край закрепился за Москвой. А в 1389 году при вступлении на Московский великокняжеский престол Василия Дмитриевича эти границы утвердил хан Золотой Орды Тохтамыш.

Впоследствии, принимая к себе на службу ордынцев, московские князья давали им поместья преимущественно в Кадомском крае. «А мещерская земля в нашем государстве,— объясняли они иноземцам,— и тем местом жалуем мы царей и царевичей, и они на тех местах на нашем жалованьи живут и ныне служат».

Благодаря этим служилым людям, возникли в Мещере татарские поселения, а при Иване III образовалось целое Касимовское царство.

Через Кадомский край проходила дорога из Прикаспийских степей на Москву. Она шла через Темников, Кадом, Елатьму и Касимов. По этой дороге проезжали послы из Москвы в Астрахань, Заволжье, в Ногайскую Орду и обратно, поэтому ее называли Большой Посольской дорогой. В некоторых исторических документах она именуется еще Старой или Большой табунной дорогой: по ней гоняли из Астрахани и Саратова табуны к Москве По этой же дороге проходили на Москву обозы с солъю из района озера Эльтон.

Мирная жизнь Рязанского и Московского княжеств, их добрососедские отношения с Казанским и Астраханским ханствами в XV веке нередко нарушались набегами татар на русские земли.

Это заставило княжества для охраны «украйны» возвести засеки и содержать на них сторожевой люд, казаков.

Причем наряду с временными устраивались засеки и постоянные, рассчитанные на десятилетия, и даже столетия. Такими засеками были Темниковская, Кадомская и Шацкая. Охрана засеченной черты требовала немало людей, содержался целый штат: засечные головы, приказчики, сторожа. К охране привлекалось и местное население. Служба начиналась ранней весной, отросшая трава в степи служила кормом для татарской конницы, и заканчивалась с наступлением морозов. Зимой татары, как правило, набегов на русские окраины не делали.

Чтобы затруднить движение кочевников к границам Русского государства и заставить их пасти свои табуны подальше от засечной черты, в октябре 1571 года государевым указом было предписано поздней осенью по заморозкам, когда ветер будет дуть в сторону степи, а травы высохнут, поджигать степь. Во время такого «пала на степи» иногда уничтожались и леса.

В 1574 году Иван Грозный поручил охрану Мещерской стороны боярину Никите Романовичу Юрьеву. Это был дед первого царя из династии Романовых — Михаила Федоровича. Ему пришлось отражать нападения не только татар и ногайцев, но и черкесов и донских казаков, а местные, кадомские, елатомские и темниковские татары, пешие и конные верно несли государеву службу в особых татарских полках.

Никита Юрьев увеличил число стражников и «стоялых голов» и, значительно продвинувшись вперед, приступил к созданию новой линии укреплений и засек. В степи рыли рвы, в лесах валили деревья в сторону наружной границы, на реках в местах переправ и бродов вбивали сваи и колья.

Обязанности стражников и «стоялых голов», границы засек, которые они должны охранять, были расписаны еще предшественником Юрьева князем М. И. Воротынским. Для «мещерских сторожей» они были определены так: «Вторая сторожа — на реке на Шокше меж Суры и Мокшанского лесу; а сторожем на ней стояти из Кадома да из Темникова... татарам да мордве, а из Олатора казакам; а беречи и им розъезжати направо до Мокшанского лесу, до речки до Киси, верст с 20, а налево к Усть Шокше речки к Суре верст с 40... Третья сторожа — верх речки Ломовой; а сторожем на ней стояти шти человеком из Кадома да из Темникова, из города по три человека; а беречи и им разъезжати налево, до Мокшанского лесу верст с 60, а направо разъезду нет. Четвертая сторожа — верх Ваду, а сторожам на ней стояти из Кадома да из Темникова шти человеком, из города по три человеки, а беречь им и разъезжати через Вадовскую и Идовскую дорогу до Ломовских сторожей».

В начале XVII века, в Смутное время, сторожевая черта и ее оборонительные сооружения пришли в упадок. Многие укрепленные пункты и засеки были сожжены и разорены, «сторожи» разбежались. И только при царе Михаиле на южных и юго-восточных границах русского государства восстановили станичную и засечную службу.

Сторожевая, засечная черта, считавшаяся Кадомскою, находилась между Шацкой и Темниковской засеками, начиналась в 42 км севернее Шацка и тянулась до конца Кадомского леса в сторону Темникова.

Частые набеги крымских татар в XVII веке привели к тому, что крестьяне стали выходить на полевые работы с оружием, селения укреплялись надолбами. На сторожевых вышках по засечной черте день и ночь стояли караульные. По существу весь край оказался на военном положении. Некоторые местные обыватели были приписаны к военному сословию и стали называться казаками и солдатами.

В 1637 году царь в грамоте на имя пермского воеводы Богдана Камынина писал: «...в прошлых, годах в Рязские, и в Рязанские, и в Шатские и в иные мещерские места Крымские и Ногайские Азовские люди прихаживали и сгоняли и те все места воевали, людей побивали, и в полон служивых людей мужского и женского пола и младенцев имали, и села и деревни многие пожгли и до конца разорили, и от той татарския великия войны оскудели и учинились бездоходны и безлошадны и безоружейны». Далее он сообщает, что «для сбережения от воинских людей... и чтоб в Рязских, Рязанских и в Шатских и во всех мещерских местах от татар войну отнять» поставлены городки «с башнями и подлазами», а кое-где сооружены земляные валы и надолбы. Эти укрепления не позволили татарам пройти через засечную черту.

В связи с тем, что в I половине XVII века ранее сооруженные засеки пришли в упадок и разрушились, уже царь Федор Алексеевич своим указом от 25 июля 1680 года предписал восстановить их: «в которых Шацких засеках на проезжих дорогах городки и острожки и башни всякие засечные крепости погнили и обвалились и рвы засыпаны, и те всякие крепости сделать против прежнего».

Петр I, предпринимая энергичные меры по расширению территории Русского государства и укреплению его границ, многое делал по восстановлению засек и усилению сторожевой службы. При нем были созданы на местах Ландратские и Валдмейстерские канцелярии, которым вменялось в обязанность возглавлять гарнизонную службу застав и караулов и ведать бережением засек. Тогда же вышел указ о построении во всех украинных местах для безопасности от татар сигнальных маяков с караулами при них.

О том, какую опасность представляли крымские татары для края в начале XVIII века свидетельствует переписка Темниковского ландрата с Кадомским гарнизоном. В 1716 году Темниковский ландрат Матвей Колычев послал в Кадом отставному майору Ивану Качееву, ведавшему заставами и караулами указ, в котором повелевалось в Кадоме и уезде «иметь крепкую осторожность от крымской ограды и в пристойные места посылать в разъезды конных, дабы оные крымцы российского народа людем нечаянным нападением не учинили какой шкоды и разорения». Этим же указом предписывалось немедленно сообщать о приближении татар в Темников и другие порубежные города Казанской губернии.

Для бережения лесов и засек в Шацке была создана провинциальная Валдмейстерская канцелярия. В ее ведении было четыре засеки, которыми заведовали три валдмейстера:

Валдмейстерская канцелярия требовала от валдмейстеров, чтобы около засек были построены надолбы и ограждены валежником, а все городки и острожки, надолбы и проезжие ворота, башни и лесные завалы, засечные крепости и дороги содержались в порядке. Старую черту засеки предписывалось поправить, а межи, грани, ямы, урочища восстановить. Валдмейстеры обязаны были наблюдать за тем, чтобы в засечном лесу не было порубки и вновь проложенных дорог и стежек. Засеки несли и карантинную службу: использовались местными властями для того, чтобы не допустить распространения эпидемий или «морового поветрия», какими были чума и холера. Во время эпидемий ворота на засеках усиленно охранялись или совсем закрывались, движение населения прекращалось.

В 1740 году Россия заключила мир с Турцией. По этому случаю в Воскресенском соборе Шацка состоялся благодарственный молебен, а потом в крепости устроили пушечную пальбу.

Границы государства отодвинулись далеко на юг — Кадомский край больше не ждал вражеских набегов, его засечные сооружения стали не нужны. Правительство принялось распродавать занимаемые ими земли частными лицами. И в конце XVIII века «засеки» или «сторожевые черты», игравшие несколько столетий большую роль в обороне Русского государства, были ликвидированы.

В.Г.МИЛОВАНОВ
Кадомский край. Рязань 1994 г.