Раздача земель

Благодатный в природном отношении Кадомский край с его обширными лесами, хорошими пастбищами и луговыми угодьями был весьма притягательным не только для скотоводов-кочевников татар, но и привлекал внимание рязанских и московских князей.

Колонизация шла в основном по реке Мокше и ее притокам Цне и Ваду.

В XVII веке здесь, кроме чисто мордовских и русских деревнь, встречаются и смешанные. Как правило сначала селились две-три русских семьи. Затем из-за естественного прироста их число увеличивалось. Стали заключаться и смешанные браки. При поддержке местных властей и в силу более высокой культуры русские оказывали влияние на коренное население, способствуя его обрусению. Этот процесс особенно усилился в связи с насильственной христианизацией языческой мордвы и мусульман-татар.

Земля, как основное богатство любого народа, издавна являлась средством вознаграждения и поощрения служивых людей за их труд, за охрану государственных границ, за проведение политики, угодной правительству, и верность престолу. И напротив, лишением земли и имущества наказывались те, кто пытался идти против воли правящей верхушки. К этой испытанной практике прибегали все русские княжества, а позже и Московское государство.

За верную службу в 1426 году великий князь Московский Василий Темный отдает Кадом и Елатьму вотчинникам Протасьевым.

Сохранилась грамота Василия III, в которой говорится: «Се аз князь великий всея Руси пожаловал есьми Микитку Васильева мордвою в кормление и вы, все люди тое мордвы чтите его и слушайте, а он вас ведает и ходит по старой пошлине, как было преж сего».

Тот же Василий III жалует Протасьева Протасия Акинфовича торговыми пошлинами со всей Мешеры.

С конца XIV века, когда Золотая Орда начала приходить в упадок, а Московское государство усиливаться, в Мещере стали селиться татарские служилые люди. Заселение Кадомского края татарскими князьями и мурзами тоже было частью политики Московского государства, стремлением привлечь выходцев из различных орд на великокняжескую и царскую службу. В Москве царевичей и мурз, бежавших от своих ханов, охотно принимали в качестве вассалов, предоставляли им на юго-восточных окраинах обширные вотчины и до XVII века не принуждали принимать христианство. Иван Грозный писал в Царьград турецкому султану Селиму, что татары в Кадоме имеют свою веру, и никто их за это не преследует.

Царская грамота на владение «Кадомской мордвой» была дана Иваном IV татарскому князю Янглычу Бедишу, родоначальнику династии князей Енгалычевых. Янглыч-мурза пожалован был наместничеством «за многие службы» и получал с кадомской мордвы ясак семь рублей с полтиною на год. Но этого ему показалось мало, и он стал беззастенчиво злоупотреблять своей властью, грабя местное население. Кадомская мордва вынуждена была жаловаться на него самому царю. Челобитчики писали, что «от Янглыча и от братин eгa идут бои, грабежи и насильства великие, и емлют Янглычевы пристава с мордвы деньги многия, и той мордве впредь прожнти не можно и ухожен их пусты».

В ответ на жалобу Иван I дал кадомской мордве «несудимую грамоту», по которой наместник не имел права вмешиваться в дела мордвы н наказывать ее. Получил от Ивана Грозного жалованную грамоту на ясак с «Талдемской мордвы, что по реке по Мокше за князем Янгалычем Бедишевым», Ишей Бедишев. Сам князь из-за старческой немощи уже не мог продолжать службу, а Ишей верно служил царю и тогда, когда его отец, мурза Богдан, попал в плен к крымским татарам.

Пожалования служилым татарским князьям свидетельствуют о том, что в XVI веке князей мордовских уже не стало. Вместо них по царским указам стали управлять мордвой князья-наместники и мордовские приказчики. Одним из таких мордовских приказчиков был в Шацке некий Юрий Дуров.

Платой за великокняжеские или царские милости, за новые вотчины было участие татарских князей и мурз в завоевательных походах русских. Иной раз выступать ни приходилось даже против своих соплеменников.

Когда Иван IV Грозный в 1552 году направил свои войска на Казань, многие бывшие татарские князья присоединились к его отрядам. Основные силы Московского государства двигались на Казань через Муром. Войска же под руководством Мстиславского и Воротынского пошли на Коломну, чтобы отразить нападение крымских татар хана Девлет Гирея. После того как отряды крымских татар были разбиты, московское войско через Рязань и Мещеру пошло на соединение с основными силами и догнало их за Алатырем. В районе Темникова к войску Мстиславского и Воротынского присоединился князь Еникей, в отряде которого, кроме татар, были мордва и мещера. Мордва привезла царю и его воинам много хлеба, скота, дичи и меда.

Надо заметить, что мордва становится надежной союзницей Московского государства в борьбе против татар уже в XV веке, при Василии Темном. Именно при нем, как отмечает летописец, «мордва приидоша на татар с еулицами и с рогатинами и саблями и с топоры и бысть им бой велик и силен зело».

Да и после взятия Казани мордва участвовала не раз в походах московских царей. Так, в сентябре 1564 года во время похода к Великим Лукам в составе русского войска были «темниковские и кадомские татарове и мордовские князи и мордва».

В 1559 году царь посылал свои дружины на ливонских немцев. С царевичем Тохтамышем и боярином князем Микулинским выступали в этом походе Кадомчане. В сторожевом полку шли кадомские люди с воеводою князем Гагариным.

К концу царствования Ивана Грозного вся Мещера принадлежала Московскому государству. В духовной грамоте, оставленной сыну, Иван Грозный писал: «Да сына же своего Ивана благославляю великим княжеством Нижегородским... Да ему и, даю город Мещеру с волостьми и с селы, и со всем тем, что к ней исстари потягло, и с Кошковым, и Кадом, и Темников, и Шацкой город со всем, и князи мордовские со всеми их вотчинами сыну моему Ивану...».

Кроме Кадома и других известных городов, упоминается Кошково. Так именовалось в то время и позднее бывшее «Пургасово городище» — деревня Малое Пургасово. Доказательство тому — указ царя Алексея Михайловича от 1655 года, которым он разрешал продать в вотчину сотнику Афанасию Нестерову несколько селений. Среди них называется и пустошь, «что была деревня Малая Пургасово, Кошково тож».

Выходит, при Иване Грозном Пургасово городище, Кошково, было значительным населенным пунктом, если его в своей грамоте царь упоминал наряду с городами.

В конце XVI — начале XVII веков Кадом превратился из военно-стратегического опорного пункта в административно-политический центр и стал проводником политики Московского государства в крае.

Наличие укрепленной сторожевой черты, возведение новых городов, в которых были размещены казачие отряды, привело к тому, что Кадом оказался далеко в тылу, куда не доходили крымские татары во время набегов. Поэтому сторожевой люд (пушкари, стрельцы и затинщики) и приказные служащие, стали жить не в крепости на горе, а внизу, на посаде. Кадомский воевода в 1671 году доносил царю, что приказная изба и дом воеводы «построены за городом на посаде, а город Кадом стоит пуст». В то время Кадом считался довольно крупным городом: в 1676 году в нем было 243 двора. Населяли его купцы, служилые люди и духовенство.

Много земель близ Кадома раздал в начале XVII века царь Михаил дворянам, которые остались верны ему в Смутное время, выступили против иноземцев и заставили уйти ни с чем гетмана Сагайдачного с казаками и литовцами.

Из Поместного приказа или Приказа Казанского Дворца направлялись на места писцы и мерщики. Они устанавливали границы земельных владений, заносили их в писцовые книги. Межевые знаки отмечались случайными приметами: отдельно стоящее дерево, река, озеро, болото,— или установленными дубовыми столбами в ямах с жжеными углями. В спорных случаях, когда владелец не мог по межевым знакам подтвердить свое право на владение участком, его заставляли под страхом суда Божьего пройти по меже с образом.

В местах новых поселений, в «починках», писцы представляли право владеть пашней тем, чьи крестьяне расчистили ее, а пользоваться сенокосами «против своих полей».

Одновременно с размежеванием земель и припиской их к селам и владельцам писцы не забывали и о дорогах. «Учинить дорогу в две сажени ширины»,— такие предписания нередко встречаются в писцовых книгах.

Некоторые землевладельцы, не довольствуясь пожалованным поместьем, самовольно прихватывали и соседние «порозжие» земли, переманивали к себе бездомную голытьбу и скрывали ее от воеводских розысков на новых землях. Были случаи, когда землевладельцы наезжали на соседей со многими людьми и захватывали их земли или, как отмечали документы тех лет, «и деньги и запасы грабили без остатку, и бортные ухожьи и рыбные и звериные и всякие угодья отымали».

Иногда на неосвоенных помещиками участках беглые крестьяне селились самовольно, считая эти наделы «богоданной» землей. Но таких поселенцев хозяева обычно закрепляли за собой или прогоняли, и они уходили на новые, еще никем не занятые казенные земли.

Усиленная раздача земель привела к тому, что в XVI веке владетельным князьям Енгалычевым, Кугушевым, Ишеевым, Тенибяковым и Слепцовым принадлежали очень большие территории. Они простирались по рекам Мокше, Валу, Малой и Большой Еремше, Саватьме, Мердуше, Криуше.

В кадомской писцовой книге под 1625 годом о лесных угодьях князя Колубая Тенибякова говорится: «У князя Колубая лес большой хоромный и дрозяной и бортные ухожья и сколько меры тому лесу, того не записано». Владения Слепцова, видимо, были скромнее, о них сказано: «У того Слепцова лес хоромный за рекой Еремшею и тот лес по красную сосну и за оную на 20 верст».

О владениях князя Бориса Александровича Репнина такая запись: «...леса у кнзя Бориса Александровича большие и измерить их нельзя... и его урочища без меры».

Среди кадомских землевладельцев XVII века встречалось немало выходцев из Крыма. Иные из них селились не по своей воле — были «полонянники», но потом «за крепкое стояние» против бывших соотечественников получали земли и другие угодья. Некоторые приходили по доброй воле, желая быть подальше от крымских междоусобиц и распрей и тяготея к своим родичам, жизнь которых им была хорошо известна — их относительный достаток, доброе отношение к ним властей и местного населения. У части крымских поселенцев «за... многия и великия службы» стали появляться крепостные крестьяне и дворовые.

Постепенно бывшие крымские аги и мурзы принимали православие, забывали родной язык и становились преданными слугами русского царя. И только фамилии Крымские, Битеряковы, Байчиковы, Алышевы напоминали о происхождении их владельцев.

Прослойка татарского населения до XVII века в Кадомском крае и в самом городе была довольно значительной. Но когда стали при Иване Грозном ссылать сюда опальных граждан Великого Новгорода, Твери, Ярославля и Костромы, татары начали покидать город. Окончательно подорвал их экономические устои и способствовал переселению указ царя Алексея Михайловича в 1652 году, по которому у татар отбирались все земли близ Старого Кадома и отдавались Старокадомскому монастырю.

При этом идет процесс дробления крупных земельных вотчин на более мелкие путем раздела, продажи части их или отдачи в приданное за дочерьми. В связи с тем, что поместья давались только на период службы, а вотчины были наследственной собственностью, которой владельцы могли распоряжаться по своему усмотрению, многие служилые люди старались выкупить у казны свои поместья или часть их.

Так, сотник Афанасий Нестеров попросил царя продать ему большое поместье. Царь разрешил продажу, но запретил в дальнейшем продавать или передавать вотчину монастырю. Это запрещение вызвано тем, что монастырские земли не облагались пошлинами и, значит, не приносили выгоды казне.

Позднее, став стряпчим хлебного дворца, Афанасий Нестеров часть своего поместья 45 четвертей земли, дом поместный и 10 крестьянских дворов отдал в приданое дочери.

Некоторые богатые помещики покупали у соседей земельные участки для округления своих владений. В конце XVII века стольник Иван Кашаев скупил и выменял земли с деревнями и крестьянами вокруг села Новоселки Кадомского уезда. Продал ему подьячий Васильев 17 десятин за 15 рублей, а князь Одоевский за 500 рублей — целую вотчину: несколько сел и деревень. Получив от стольника солидную доплату, на его земли в Темниковском и Ряжском уездах поменяли свои разные по величине и качеству наделы близ Новоселок новокрещены Бигатов и Малобрагин, служилый человек Клешев, вахмистр Антонов и князь Семенеев. Благодаря этим сделкам, в начале XVIII века Иван Кашаев стал крупнейшим землевладельцев уезда, который превратился во владельческий.

В.Г.МИЛОВАНОВ
Кадомский край. Рязань 1994 г.